«Лучше деверей десяток, чем одна золовушка», — гласит пословица, намекая, что острые семейные конфликты чаще происходят между женщинами. Токсичная мать, неблагодарная дочь, ужасная свекровь — классические ярлыки, но насколько они соответствуют действительности? Психотерапевт Катерина Фурман разбирается, почему в семейных отношениях женщинам постоянно приписывают роли злодеек — и что с этим можно сделать

Стереотип о токсичных женщинах — неправда. На самом деле исследования показывают, что женщины манипулируют меньше мужчин, но при этом есть разница в восприятии — женщинам приписывают больше манипуляций. Как тут не вспомнить «эффект Скайлер Уайт» (по имени героини сериала «Во все тяжкие»), когда даже разумные вопросы женщины своему мужчине воспринимаются как «плешь проела».

Откуда же берется такая несправедливость?

По мнению исследовательницы Линды Карли, такая разница объясняется социальными ролями: от женщин ожидается тепло, любовь, принятие, ориентация на то, чтобы сделать всем хорошо. И когда женщина пытается делать что-то, что этому стереотипу не соответствует, то тут же получает ярлык «токсичной» и «манипулирующей».

Злись так, чтобы никто не видел

Женщины оказываются между молотом и наковальней: с одной стороны, в любой межличностной коммуникации бывают конфликты, которые вызывают у сторон гнев и желание отстоять свою позицию, с другой — женщинам запрещено проявлять гнев так, как это можно мужчинам.

Гнев — одна из самых табуированных эмоций для выражения, особенно девочками. С самого детства мы получаем установки от взрослых:

слышим в свой адрес прямые указания и запугивания — «Ну как так можно, ты же девочка!» и «Кто тебя с таким характером замуж возьмет?» (этот вопрос еще косвенно предполагает, что крайне важно выйти замуж, о чем чуть подробнее поговорим ниже);
видим, как осуждают других женщин, которые посмели заявить о своих интересах, как навешивают на них ярлык «сварливой бабы» и обсуждают за спиной. Причем это может происходить даже чаще, чем прямые указания на наш несносный характер.

Обе эти стратегии влияния имеют сильный эффект, потому что опираются на страх осуждения и отвержения. Мы социальные существа, растем и развиваемся в постоянном контакте с другими людьми, поэтому страх отвержения для нас близок к страху смерти.

В результате девочки усваивают: гнев проявлять нельзя, а любые его проявления нужно считать «токсичными» и осуждать женщин, которые посмели так сделать. Девочки взрослеют и тем же самым способом передают свои убеждения следующему поколению, а те — дальше. Но главное — с раннего возраста начинают сдерживать проявления гнева.

В дополнение к негативным ролевым моделям — какой быть нельзя — в процессе воспитания девочки получают примеры того, какой быть необходимо: «мудрой», «мягкой», «ну ты же девочка, будь хитрее».

Существуют исследования, демонстрирующие, что женщины в браке чаще пытаются договариваться с мужчинами, снижать и регулировать конфликты. Однако это происходит тогда, когда женщины ощущают себя бесправными, то есть в коммуникации с мужчинами. Если женщина считает, что сила на ее стороне, она начинает проявлять агрессию. Поэтому гораздо чаще гнев проявляется в адрес других женщин и детей, внутри семьи, где это делать безопаснее и где вероятность внешнего осуждения сильно ниже.

Почему женщины ощущают себя бесправными

В 1976 году психологи Карен Мюллер и Марджи Уиттакер Лейдинг выделили три группы причин, по которым женщины ощущают себя не вправе выражать гнев в адрес мужчин.

Во-первых, из-за экономической зависимости от мужчин. Помните пресловутое мамино «никто тебя такую замуж не возьмет»? Сейчас такая фраза кажется обесцениванием личности дочери и женщин вообще. Но для представительниц старшего поколения за ней скрывались самые добрые намерения — пристроить дочку и обеспечить ей финансовую стабильность и безопасность. Мамы слишком хорошо понимали, как тяжело может прийтись дочери, останься она одна, сколько печальны перспективы одинокой женщины с точки зрения бытового комфорта и социального одобрения.

Во-вторых, из-за страха получить ответ в форме физического насилия. Увы, даже в XXI веке это реальность, о чем свидетельствуют не только исследования, но и статистика: по данным центра «Насилию.нет» (признан иноагентом), 24% россиян сталкивались с домашним насилием в ближайшем окружении, в том числе и собственной семье, а в браке 91% пострадавших — это женщины. Эмоциональное и вербальное насилие тоже наносит травму, которую женщины стремятся избегать всевозможными способами.

В-третьих, из-за уже упоминавшихся культурных установок, требующих быть милыми, понимающими, мягкими.

Все эти причины имеют под собой очень прочную основу в виде устройства общества, которое основано на патриархате — доминировании мужчин в экономике и обществе. Патриархат может быть разным, поэтому более корректным будет использовать термин «патриархальная сделка», который предложила исследовательница Дениз Кандийоти для описания того, как именно женщины приспосабливаются к мужскому доминированию. Попадая в большую семью как жена одного из сыновей, будучи экономически зависимой, женщина не имела никаких прав и должна была трудиться в домохозяйстве, подчиняясь всем более старшим членам семьи — и мужчинам, и женщинам. В семье была строгая иерархия, и единственным способом подняться на ее вершину было самой со временем стать матерью семейства и чьей-то свекровью. Тогда женщина могла получить власть над новыми молодыми женщинами в семье.

Примерно то же самое происходило в нашем обществе до относительно недавнего времени: семьи часто состояли из трех (и даже более) поколений, делили жилплощадь. Жена зарабатывала в среднем меньше мужа, при этом подразумевалось, что она также ведет домашнее хозяйство. В условиях дефицита мест в детских садах женщины старшего поколения играли важную роль, помогая присматривать за детьми, а потому нередко считали себя вправе участвовать в жизни молодой семьи в качестве полноценных ее членов.

Добившись положения старшей, женщина начинает требовать внимания к своим желаниям с позиции силы: проявляет эмоциональную агрессию и манипулирует. С одной стороны, она не знает, как можно по-другому, потому что никогда такого не видела. С другой — просто не готова терять статус и внимание, которые она «заслужила» долгими годами подчинения.

Сила = токсичность

Важно отметить, что токсичность и манипуляции напрямую связаны с местом в семейной и социальной иерархии.

Иногда встречается заблуждение, что манипуляции — это удел слабого, который не может выразить свой гнев и получить желаемое напрямую. На самом деле нет: манипуляции — это такое же проявление силы и агрессии, просто в другой форме. Вместо прямых угроз и физической расправы, которые не всегда могут быть уместны, применяется эмоциональная агрессия. Газлайтинг, управление чувством вины, стоунволлинг (поведение, при котором одна из сторон конфликта резко прекращает коммуникацию, не дает возможности поговорить, обсудить происходящее, прийти к компромиссу) и прочие — все это тактики, требующие ощущения силы и собственной правоты. Мужчины, по их же собственному признанию, манипулируют больше женщин.

Тот, кто находится в слабой позиции, будет пытаться договориться — то есть уменьшить конфликт, сгладить его, смягчить ситуацию, чтобы не сделать себе еще хуже, чем есть.

Таким образом, проявления агрессии и манипуляции зависят не от пола, а от роли — чем выше воспринимаемая позиция в иерархии, тем выше шансы на токсичное поведение человека. Ощущение своей власти приводит к ее злоупотреблению.

Как можно исправить ситуацию

Поскольку ориентация в споре — на отстаивание своей цели либо на достижение мира — определяется не полом, а исключительно социальными ролями и статусом участников, «хорошие девочки» перестанут притворяться и жертвовать своими интересами ради «погоды в доме», когда будут уверены в том, что это для них безопасно. А значит, смогут и прервать порочный цикл и не передавать эту модель будущим поколениям.

Психолог Линда Карли отмечает, что с появлением возможностей для образования и карьеры в течение XX-го и начала XXI века в США женщины все чаще использовали «мужской» язык, поскольку все меньше экономически зависели от других членов семьи.

Важно также решать проблему насилия в адрес женщин, в том числе бороться с его предпосылками — уничижением и обесцениваем по гендерному признаку.

Наконец, необходимо перестать выращивать «хороших девочек», которым нельзя сердиться, а иначе «никто замуж не возьмет». Дестигматизация гнева — это то, что могут делать сами женщины: учить детей — и мальчиков, и девочек, — что гнев позволителен, что он не зависит от пола и что просто нужно правильно его выражать. Чем больше мы будем свободно злиться (в противовес пассивной агрессии и манипуляциям), тем лучше будет «погода в доме».