Однажды мне довелось пообщаться с молодым африканцем, который поразил меня спокойным достоинством и сияющим здоровьем. Я спросил его, что делали его родители, когда он, будучи ребёнком, заболевал лихорадкой. Он ответил, что они укутывали его в одеяла, чтобы он потел. «Они когда-нибудь измеряли Вам температуру?» — спросил я. Он засмеялся, покачал головой и сказал: «Нет, это не было похоже на то, что делают здесь».Когда мы простужаемся или заболеваем гриппом, большинство из нас полагает, что некий стресс или что-то другое ослабили нашу «защиту» или наше «сопротивление» и позволили «микробу» (какому-либо вирусу или бактерии) проникнуть в наше тело, где он размножается и нападает на нас изнутри. Мы думаем о новом микробе внутри нас, делающим нас больными, как о некоей «инфекции», и считаем, что будем чувствовать себя лучше, как только наша иммунная система убьёт его. Когда мы не чувствуем облегчения достаточно быстро, то можем обратиться к лекарствам или антибиотикам, чтобы справиться с микробом эффективней.

Всё же эта общепризнанная картина не соответствует фактам. Это вводящее в заблуждение недоразумение, которое само по себе является характерным признаком упрощённой, уязвимой и основанной на страхе точки зрения, которая сегодня препятствует прогрессу во многих областях жизни.

Если мы определяем инфекцию как присутствие внутри нас инородных микроорганизмов, а именно бактерий и вирусов, то все мы постоянно заражаемся с самого момента рождения. Все мы постоянно предоставляем кров триллионам микробов, включая различные болезнетворные микроорганизмы; но всё же мы заболеваем лишь время от времени.

Большинство из нас довольны тем, что страдают очень редко или не страдают вообще от острой инфекционной (воспалительной) лихорадки, простуды или воспалённого горла, считая это доказательством того, что у них сильная иммунная система, которая охраняет организм от «инфицирования».

Это также неправда, причём опасная, заставляющая нас считать, что мы здоровы, когда на самом деле всё наоборот.

Это шок — узнать, что данные более чем за сто лет показали, что наша иммунная система не препятствует инфицированию микробами. На заре пастеровской теории о микроорганизмах, в девятнадцатом столетии, сначала предполагали, что только больные люди были инфицированы бактериями, а здоровые — нет.

Вскоре это предположение было опровергнуто, поскольку наука открыла, что подавляющее большинство инфицированных болезнетворными организмами было здорово, и только небольшая часть из них когда-либо болела. К примеру, большинство людей, инфицированных туберкулёзной палочкой, никогда не заболевают туберкулёзом, но болеют теми же самыми простудами, что и все мы.

Недостаточно одной инфекции, чтоб мы заболели со всеми признаками болезни. Необходимо ещё кое-что.

Большую часть времени мы способны жить, не болея, в гармонии с определённым количеством болезнетворных организмов в нашем теле.

То, что нас делает больными, — это не обязательно попадание новых микробов в наш организм; это — внезапное и чрезмерное размножение определённых микроорганизмов, которые уже какое-то время были внутри нас.

В одних случаях попадание нового микроба в организм незамедлительно сопровождается его резким размножением, а в других случаях микроб может остаться бездействующим или скрытым в нас много лет, или даже всю жизнь, в то время как мы остаёмся здоровыми.

Этому важному факту сегодня в медицине уделяют слишком мало внимания и часто о нём забывают вообще. Большинство из тех триллионов микробов, которые «заражают» или населяют наш организм с младенчества, мирно сосуществуют с нами или даже помогают поддерживать наш внутренний экологический баланс, подобно ацидофильным бактериям, живущим в нашем кишечнике. Они — наша «нормальная флора».

Наука также идентифицировала небольшое количество микроорганизмов, названных патогенными, которые вызывают заболевания человека, — такие как стрептококк, стафилококк, туберкулёзная палочка, возбудитель дифтерии и т. д., но, как ни странно, намного чаще их находят мирно сосуществующими с нами, а не вовлечёнными в болезни. Это называют скрытой или латентной инфекцией, или просто состоянием вирусоносительства.

Известен пример «тифа Мэри» в начале 1900-х гг., когда некий повар, будучи сам здоровым, был носителем бактерии сальмонеллы и передал её другим людям, часть из которых серьёзно заболела, но многие остались здоровыми, несмотря на то, что были заражены.

Как сказал видный микробиолог Рене Дюбо (René Dubos) в учебнике, изданном в 1950-х годах:

«…Состояние носительства не является редким иммунологическим отклонением. В действительности, инфекция без заболевания — правило, а не исключение… Патогенный характер сообщества [микробов] обычно определяется в тканях очень большого процента нормальных людей, хотя и вызывает клиническое заболевание только у небольшого процента из них».

Это приводит нас к вопросу, над которым в конце своей жизни задумывался Рене Дюбо, очевидно, единственный среди своих коллег. Если большую часть времени мы способны мирно сосуществовать с болезнетворными организмами внутри нас (факт, с которым Пастер не считался должным образом), то что же происходит, когда они внезапно начинают ускоренно размножаться, и мы заболеваем?

Это наша обороноспособность ослабла и позволила микробам размножиться и идти в атаку (эта мысль так сильно пугает нас), или они просто размножаются, потому что биохимия нашего организма дала сбой и сделала возможным для микробов получать резко увеличенное количество предпочтительного для них питания?

Последнее не является новой мыслью; это постулировалось современниками Пастера. Учёные пастеровского времени, включая Клода Бернара, Рудольфа Вирхова, Рудольфа Штейнера и Макса Петтенкофера, придерживались мнения, что решающим и определяющим фактором в инфекционных болезнях был не микроб непосредственно, а, скорее, специфическое состояние внутренней среды, «почвы» хозяина, которое способствует росту специфического микроба.

В этом представлении микробы были не хищниками, а мусорщиками, которые питались ядовитыми веществами, произведёнными неустойчивостью, болезнью и распадом в родной «почве» конкретного организма так же, как мухи питаются экскрементами и мусором. Для этих учёных уничтожение микробов без устранения несоответствия «почвы», питающей микробы, было аналогичным уничтожению мух в грязной, неопрятной кухне без предварительной уборки.

Петтенкофер даже выпил пробирку с вирулентными бактериями холеры, чтоб подтвердить свою точку зрения, что они не причинят вреда, если внутренний ландшафт здоров. «Почва» Петтенкофера, очевидно, была здоровой, потому что бактериальный напиток не причинил ему никакого вреда.

Однако бактериальная теория была идеей, чьё время пришло, и по многим причинам концепция микробов как опасных хищников вскоре стала преобладать над представлением, что они были просто ловкими мусорщиками.

Триумф концепции микробов-хищников привёл к колоссальному изменению в представлении людей об острых болезнях вроде простуды, кори, пневмонии, скарлатины, туберкулёза, тифа, натуральной оспы и т. д. Начиная с древних времён, эти болезни называли «inflammationes», что буквально значит `огонь внутри`. В первом столетии нашей эры римский врач Цельсий дал классическое определение воспаления, которое всё ещё преподаётся сегодня врачам: «Подобный огню, процесс в теле, который проявляется в «жаре, покраснении, опухоли и страдании», то есть теплоте, красноте, опухании и боли». Эти кардинальные признаки воспаления, даже внешне незаметные, понимались как характеризующие все воспаления — от прыща до пневмонии.

Наши древние предки также знали из нелёгкого опыта, что многие острые воспаления, такие как чума, натуральная оспа, корь, туберкулёз и т. д., «подхватывались» или передавались от одного человека к другому. Они не знали, что была тесная связь микроорганизмов с этими острыми воспалениями и заразными заболеваниями. Начиная с Пастера, мы ошибочно считаем эти болезни «острыми инфекциями», полагая, что попадание нового микроба в организм хозяина (инфицирование) вызывает болезнь.

Как мы видели ранее, болезнь вызывает не первичное попадание микроба, а, скорее, внезапное быстрое размножение уже некоторое время живущего в теле хозяина микроба, что вызывает острое инфекционное (воспалительное) заболевание.

Люди в течение всей жизни инфицируются массой различных микробов из окружающей среды, потому что они изменяют её. Но всё же этот факт пожизненного заражения объясняет, почему возникает болезнь, не больше, чем тот факт, что жертвы автокатастроф всю жизнь водят автомобили, объясняет автокатастрофы.

Инфекция — это не собственно болезнь, скорее, это нормальное состояние человека и условие, при котором возникают острые инфекционные (воспалительные) заболевания.

Как было сказано выше, должно произойти ещё нечто, чтобы побудить к внезапному размножению определённую группу микробов (например, стрептококка, которым в той или иной степени заражён почти каждый) и вызвать то, что правильнее было бы называть «связанным со стрептококком острым воспалением», а не «острой стрептококковой инфекцией». Факт, что стрептококковая инфекция может опередить связанное со стрептококком воспаление на дни, месяцы или годы, — основа понимания того, как и почему возникает болезнь. Таким образом, обычно используемый врачами и непрофессионалами термин «острая стрептококковая инфекция» неправилен, и это создаёт неправильное представление о болезни, с которой имеем дело.

Неправильное представление заключается в том, что стрептококковые бактерии вторгаются в наше тело из окружающей среды и вредят нам. Более того, это неправильное представление ведёт к неверному восприятию и действиям врача, сиделки и пациента, который должен ответить на болезнь. Таким образом, серьёзный вред, вызванный «простой» неправильной умственной картиной, становится огромным — такова сила этой идеи. Последствия идеи микробов-хищников — миллионы ненужных назначений антибиотиков и тысячи осложнений и смертей от реакций на таблетки, включая 450 смертельных случаев в год от одного лишь тайленола.

Движущий механизм этого неуместного и опасного использования антибиотиков и противовоспалительных лекарств— страх, порождённый нашим общепринятым заблуждением, что каждый раз, когда нас лихорадит или мы испытываем боль, гиперемию и другие признаки типичного острого воспаления, вроде кашля, простуды, гриппа или ангины, нас атакуют хищные микробы.

Теперь перейдем к рассмотрению другого важного общепринятого заблуждения об остром инфекционном заболевании. Первым заблуждением было то, что инфекция — это ненормально, и она вызывает болезнь, тогда как правда в том, что инфекция — нормальное состояние человека, ибо мы довольно часто являемся носителями болезнетворных микробов, но всё же заболеваем лишь изредка.

Второе заблуждение заключается в том, что симптомы острого инфекционного заболевания, как например: скарлатины, полиомиелита, натуральной оспы или гриппа, вызваны вредностью, токсичностью бактерий или вирусов, которые, как мы представляем, атакуют клетки и ткани нашего организма. Чем сильнее мы болеем, т. е. чем интенсивнее симптомы, тем более вредными мы считаем атакующих нас вирусов и бактерий.

После более тридцати лет медицинской практики я обнаружил, что это предположение, разделяемое почти всеми врачами и их пациентами, вызывает больше неразумного опасения и необоснованного использования лекарств, чем любое другое. Данная путаница возникает потому, что в острой инфекционной болезни мы наблюдаем не одно, а два полярно противоположных явления, происходящих одновременно.

Первое явление заключается в том, что вирусы или бактерии размножаются в нашем организме. Если бы эти микробы были хищниками, нам бы следовало ожидать, что их быстрое размножение совпадёт с ухудшением симптомов, но дело обстоит не так. Большинство случаев быстрого размножения микробов (которые мы ошибочно принимаем за внутреннее нападение) происходит в течение инкубационного периода болезни, протекающего со слабыми симптомами или бессимптомно. Вирусы и бактерии могут попасть в наш кровоток в большом количестве и могут даже начать выходить из нашего организма, выделяясь со слизью и калом, без какого-либо осознания болезни с нашей стороны, кроме возможного незначительного недомогания, головной боли или усталости.

Эти симптомы могли бы появиться в конце инкубационного периода в течение нескольких дней прелюдии (или «продрома») непосредственно перед тем, как болезнь разгорится.

Когда инкубационный период закончен и клиническая болезнь протекает со всеми её выраженными симптомами лихорадки, боли, слабости, раздражения и зачастую беспокойства, это может восприниматься так, будто нас атакуют, но в действительности внутренний процесс, вызывающий наши болезненные симптомы, — не сражение, а интенсивная уборка.

Как я говорил, инфекционное заболевание — одновременное возникновение двух отдельных и разных явлений. Эти два явления становятся связанными друг с другом в контексте болезни, поскольку противодействие (реакция) связано с действием. Когда мы сравниваем болезнь с уборкой, то действие мы сравниваем с постепенным, главным образом незаметным, накоплением пыли и грязи в доме (при этом крошечные существа поселяются в пыли и грязи), а противодействие — с внезапным решением домохозяйки перевернуть дом вверх тормашками, чтобы вычистить его сверху донизу. В доме, как и в человеческом организме, уборка — намного большее потрясение, хотя и необходимое для надлежащей организации домашнего хозяйства, чем накопление грязи и пыли.

Наша иммунная система — домохозяйка в нашем организме. Обычно наша внутренняя домохозяйка справляется со своими обязанностями, выводя мёртвые и умирающие клетки из нашего организма и удостоверяясь, что отходы и яды выведены из него. Это очень важная постоянная работа нашей иммунной системы по техобслуживанию процесса уборки, для поддержания здоровья и целостности человеческого организма. От рождения до смерти эта работа никогда не прекращается, и она отвечает за то, что мы здоровы и не болеем. Но иногда наша домохозяйка, иммунная система, решает, что необходима генеральная уборка. Это когда пыль столбом, и мы болеем!

Если вас интересует, где в этом сравнении человеческого организма с домашним хозяйством находятся микробы, то последние — это мухи, муравьи, тараканы или мыши, которые живут во внутренних перекрытиях дома, недоступных домохозяйке, и которые питаются скапливающимися в доме крошками и отходами кухни.

Функция иммунной системы — создать воспаление. Воспаление, как подразумевает это слово, походит на пожар в организме, который выжигает отходы и мусор вместе с микробами, которые питаются этими отходами, и чистит организм. Таким образом, это наша иммунная система обуславливает нашу болезнь, вызывая воспаление, чтобы вытеснить инфекцию и восстановить нас.

Первым шагом к острому инфекционному (воспалительному) заболеванию является накопление клеточных отходов и ядовитых побочных продуктов метаболических процессов нашего организма. Это накопление может продолжаться в течение многих часов или лет перед острой болезнью и быть незамеченным нами, потому что у организма есть много способов, с помощью которых он может так хранить ядовитые вещества, чтобы они не раздражали и не отравляли нас.

Второй шаг — начало выброса некоторых токсинов из хранения и быстрое размножение бактерий, которых привлекают доступные теперь токсины так же, как мух привлекает мусор. Этот выброс из хранения может быть вызван нашим контактом с больным человеком, для острого инфекционного заболевания которого мы являемся открытыми и незащищёнными. Так мы «подхватываем» болезнь, и этот второй шаг определяет её инкубационный период, в котором бактерии или вирусы быстро распространяются при слабо выраженной симптоматике или бессимптомно.

Этот второй шаг отличается в зависимости от того, является ли болезнь бактериальной или вирусной. В бактериальной болезни определённые типы бактерий привлекаются специфическими типами токсинов, освободившимися от хранения и ставшими доступными им в течение инкубационного периода. В вирусной болезни сами вирусы являются специфической формой токсичных отходов, производимых клетками, когда они подвержены стрессу (как при вспышке герпеса или опоясывающего лишая), или когда болезнь «подхватывается» от другого человека.

Эти два шага: постепенное накопление и хранение токсинов в течение многих дней или лет, сопровождаемое их резким выбросом, и быстрое размножение микробов в течение инкубационного периода — составляют действие, которое вызывает третий шаг — противодействие (реакцию) иммунной системы, направленное на очистку дома.

Интенсивность симптомов нашей болезни — прямое выражение интенсивности реакции нашей иммунной системы. Чем сильнее наша домохозяйка — иммунная система, тем больше пыли и мусора она поднимет, и тем хуже мы будем себя чувствовать.

Если я прав в утверждении, что острое инфекционное заболевание на самом деле является интенсивной уборкой, а не сражением с хищными захватчиками, то люди с более сильной иммунной системой и, следовательно, более тщательной уборкой, предположительно будут иметь более интенсивные острые воспалительные симптомы и более сильные выделения, чем люди с более слабой иммунной системой. Под воспалительными симптомами я подразумеваю боль, покраснение, опухоль и лихорадку, сопровождаемую хорошим выделением слизи и гноя или появлением сыпи и диареи.